по мотивам второй части, персонажноеКакая разница - сон или явь. Ты здесь такой же, как и там. И я такой же, как и там.
И у меня здесь есть что защищать.
Здравствуй, тварь. Ты страшный противник. Стоять против ветра, чувствовать, как его холодное дыхание уносит твою жизнь по капле, понемногу, выдувая тепло и оставляя только холод. Цепенящий бессильный холод и отчаяние.
Самые страшные враги на свете.
Улыбаться. Смеяться. Шутить. Зло щурить глаза. Назло.
Я выдержу столько, сколько нужно. Я смогу.
Вам не достанется никто.
Миль, смотри на меня, пожалуйста. Там - никого нет. Тянет могильным холодом, цепенеют пальцы.
Здравствуй еще раз, тварь. И это снова я. Пожалуй, закончим на этом с этикетом. Всегда швырялся деньгами, а ты берешь высокую цену. Жаль, не сапфирами.
Холод, могильный холод и слабость. Нечем дышать. Неужто когда-то мне было жарко? Неужели когда-то был морской бриз и солнечные побережья?
Господа, улыбайтесь. Шутите. Куртуазно. Сражаться нужно с песней. Весело.
Хлестко и больно "ты не справился. Люди пострадали". И можно бы поспорить, только сил на это нет. Их надо беречь для другого.
Стоять. Держать. Любой ценой. А слова - это только слова.
"Ты не сможешь", улыбается Миль. "Ты не сможешь", улыбается Сильвестр. "Ты не сможешь", улыбается отец, - "ты ласточка, а не ворон".
А с каждым разом все труднее. На упрямстве, на злобе, на остатках сил. На чем угодно - но я должен и смогу.
И плевать на все остальное.
Выплывают из тумана лица. Да, я буду издеваться и шутить до последнего. Серьезности здесь хватит и без меня.
Так хочется сейчас просто откинуть голову кому-то на плечо и закрыть глаза. Хотя бы на пару минут.
У вина привкус болотной тины.
Нет, тварь, я еще здесь. Уже не на ногах - уже на коленях, но тем не менее - не пущу. Не отдам. Никого.
Держаться за воздух. Держи меня, ветер. Говорите, друзья, что я не справлюсь и что я безумен. Это - тоже подхлестывает. В сером тумане, сквозь слабость и дрожь - пить вино, улыбаться и лениво цедить "какая прелесть".
В конце концов, шпоры вместо отдыха, это куда лучше чем ничего.
Холодно, как же, кошки закатные, холодно. Куда ветер уносит тепло? Не сметь падать. Еще чего не хватало.
Не проиграть, когда победить невозможно.
И подняться, если упал. Всегда.
Стоять перед теми, кто дорог и кому сейчас плохо. Но времени на то, чтобы помочь нет - уже зовут, уже нужно быть где-то еще. Кто ж меня проклял так, ах, впрочем, я догадываюсь.
Клятва? В конце концов, если не поможет кровь, то не поможет уже ничего. Хотя трагедия была бы в духе великого Дидериха, не иначе.