Фэндом: форумная рпг "XX век"
Название: "Способ остаться верным"
Автор: Naertu
Жанр: дарк
Рейтинг: R
Размещение: нельзя
Предупреждение: мат, упоминание гомосексуальных отношений, смерть персонажей
Привет, Элли, ты уже не в Канзасе. Да и вообще, Элли, оглянись, какой Канзас.
И почему в самой хреновой ситуации у всех нормальных людей в голове либо «звенящая пустота» либо душевная боль на первом плане, либо еще что-то в этом ключе, а у меня одна-единственная дурацкая фраза?
Про Элли и Канзас.
-Конечно, приеду. Где он? – почему то не получается сказать «его тело».
Два двадцать ночи, звонок на мобильный. Как любят говорить в фильмах, «это был тревожный звонок». Или там «я сразу понял, что дело плохо».
А я вот ни хера не понял. Открыл один глаз, нашарил трубку, выматерился и поинтересовался кому чего от меня надо в полтретьего.
читать дальшеMama I’m in love with a criminal, ага.
Рано или поздно. Так или иначе. Оба это знали, но я почему-то не верил. Или, разумеется, считал, что добрый бог такой подлянки не сделает.
Закинув ноги на спинку кровати, я курю и слушаю как в телефонной трубке твой друг не знает как мне сказать, что ты умер. Щелкает зажигалка много раз. Руки то трясутся. Да, Элли, это точно не Канзас. В Канзасе все спокойны как Чак Норрис.
Голос в трубке пытается мне подсластить пилюльку и добавить вазелина. Словно я девочка-целочка, которой сейчас скажут, что ее любимый хомяк все.
Смеюсь. Смешно же. Тушу сигарету, встаю с кровати в чем был, закуриваю новую, а в трубке все говорят и говорят.
Истерика, ага.
Да все понятно уже.
Кончилось наше лето.
Да ладно, мы оба это знали. Рано или поздно – так или иначе, пуля в голову или куда придется, или как там правильно «четыре пулевых ранения в область груди»? Окей, но, черт возьми, хотя бы было весело.
- Да заткнись ты уже, - говорю я в трубку, - со своими «мне очень жаль» и говори адрес.
Стол, кровь, простыня. Откинуть в сторону и вот они, четыре-пять-восемь пулевых. Вернули тебе сполна все. Полной мерой, мой хороший. Я провожу кончиками пальцев вдоль твоей руки – от запястья к локтю и выше. В кино, наверное, я бы постоял так какое-то время, а потом, такой весь мрачный и суровый, вернулся домой, достал из-под кровати твоего «Тигра», оделся в брутальную черную кожу и пошел мстить плохим дядям. А в финале встретил хорошего парня, который помог бы мне тебя забыть.
Но Элли, мы не в Канзасе.
-Знаешь, кто его?
-В морге не курят. Знаю.
-За покойников боишься? Им рак легких уже не грозит.
-Мне насрать на рак легких. У меня тут пожарная безопасность. Пошли на улицу.
-Не хочу его оставлять.
-Ебнулся, да?
-Давно уже. Тем более, что эти датчики на пожар у тебя спиздили еще полгода назад. Не выебывайся с безопасностью, говори как есть.
Ну, конечно, он рассказывает, как что было и почему. И сколько. И как.
Кто не рискует – не купается в шампанском, не жрет этих хреновых омаров в белом вине и не вешает бриллиантов в пирсинг на гениталиях. Ну что, мы рискнули. Крутанули рулетку, ты был на красное, а я на черное.
А выпало зеро.
И ты лежишь на этом металлическом столе с восемью пулями в груди, а я смеюсь и мне невероятно легко, потому что все закончилось. Это конец фильма и титры, когда можно выдохнуть, закурить и сказать «но ведь круто было, да?».
-Что будешь делать?
-Рыдать и отстреливаться.
-А серьезно?
-Серьезно. Ну или гранату им на хату кину, если найду.
-Хату?
-Гранату. Пока.
Я на прощание последний раз обвожу пальцами рисунок татуировки и шрамов, бережно касаюсь губами лба, век и щек, а затем целую в губы. Колечко я заберу себе – на память. Недолгую и яркую память.
-Пока, Тай, - сжимаю твое плечо и улыбаюсь. Ты всегда видел в моих глазах только чистое небо. Пускай ты сейчас видеть меня не можешь, это все равно ни хрена не повод плакать.
В фильмах у любовника или любовницы погибшего обязательно темное прошлое, причем какое-нибудь опасное. Навроде Афгана там или Шаолиня. А у меня если только черная бархотка по боевому минету. И, что самое поганое, эти суки меня знают. Мне даже не приехать к ним с шахидским поясом вместо стрингов и не взорвать там все к ебеням.
Но и просто так расставаться не хочется.
Ты научил меня двум вещам. Любить – не в плане мастеркласса по траху, это скорее я поучу, а в плане высоких чувств. И стрелять. Убийца из профессиональной шлюхи, конечно, херовый. Но, может быть, на один раз и сойдет как-нибудь.
Иисус, давай договоримся. Давай я попаду вот этому мудаку в репу, а потом, когда Ты будешь меня судить, я заткнусь и не буду выебываться? Ну пожалуйста!
О, спасибо тебе, Господи. А давай еще вот этого козла Ты мне поможешь завалить? Нет, я сознаю, что я охуел и кого я прошу помочь, но че делать то, больше просить то некого…
Грохот, несколько ударов в бок, тишина и темнота.
Да, Элли, по ходу даже титры закончились.
Но было круто.
Я когда-то думал, что, когда мне надоест, я с песней шагну вниз со знаменитого моста – и полечу, хотя бы один раз в жизни. Обязательно на рассвете, обязательно в хорошую погоду. Да вот не сложилось, у моего фильма вышел другой сценарий. До рассвета еще час, а мне дико холодно и совсем не тянет летать, да и кровищи откуда-то столько...
Ты улыбаешься и хмуришься. Как это у тебя получалось всегда одновременно – удивительно.
-Где ж ты шлялся столько времени?
-Как всегда, по всяким мужикам, любимый.
А над мостом Голден Гейт всходит солнце.