Весна.
Почему то ничего такого, что бы сладко драло нервы и заставляло бешено стучать сердце именно весной и не случалось, хотя по канону положено. Вся эта прелесть - бессонные прокуренные ночи, иногда слезы и нервная дрожь- от того, что захватило, понесло, утянуло в другой мир - пускай он всего лишь строчки на мониторе - случалась осенью.
Я еще помню кофе с коньяком и пронзительно-страстное соло на двоих. Ледяной принц и отчаянный зверь. Abunai. Рассвет с запахом кофе, серебро на висках, безупречно прямая осанка - и ищущий взгляд по толпе, ну где же ты... Улыбка, взмах черной гривой. Я здесь и всегда буду рядом. Иногда перечитываю, чтобы вспомнить - как это - любить безоглядно.
Я прекрасно помню солнечные пляжи Сан-Франциско, падшего ангела с небом в глазах и безудержное пьянящее оторванное "можно все!". И падает под колеса мотоцикла небо, брызгами коктейля взлетает и оседает блестящими каплями на коже. Можно все - ночной ветер в лицо и бесконечная свобода. Все это рок-н-ролл - живи быстро, умри молодым - разгоряченные в танце тела, громкая музыка, наркотики и секс. Горючая смесь - прямо в вену, гимн пороку и вседозволенности. Мне иногда он снится - проходящий своей блядской походкой по улицам Фриско - навстречу рыжему хмурому парню.
Я помню как взметнулось пламя и разнесло к хренам айсберг, как разлилась в крови перебором испанской гитары давно позабытая ярость. Как вспыхнул пожар - любовь, злоба, отчаяние - весь спектр эмоций, по которым успел соскучиться. Танцуй в огне, стремись к тому, кто так тебя ждет, падай, поднимайся. Окрашенное в черно-красный цвет безумие, taste of bittersweet, вся прелесть жизни в ее многообразии - только бы хватило сил на нее.
Строчки на экране. Все - только строчки на экране, ничего больше. Но так часто именно они значили все, закрывая собой реальный мир.